Хозяйственная жизнь сегодня все больше ограничивается рамками и процедурами всеобщей унификации, задаваемыми известными международными стандартами финансовой отчетности, аудита, оценки, стандартами качества и директивами различных международных комитетов для финансовых институтов, банков, страховых компаний и пр. Поэтому одной из актуальных задач становится сопряжение многочисленных и не всегда одинаковых форматов отражения и учета «экономического поведения» хозяйствующих субъектов.

Ученые-экономисты и хозяйствующие практики отмечают всевозрастающую стоимость рисков, с которыми приходится сталкиваться компаниям независимо от их масштаба и сферы деятельности. Об этом же свидетельствуют почти катастрофические последствия целого ряда крупных корпоративных скандалов и банкротств, принесших значительные убытки инвесторам, персоналу компаний и другим заинтересованным сторонам. Логическим их следствием стали призывы к повышению качества корпоративного управления и совершенствованию управления рисками путем введения новых законов, нормативных актов и новых требований к регистрации ценных бумаг на фондовых биржах.

Повышенное внимание к вопросу управления рисками в последние годы и потребность в создании общепринятого подхода, обеспечивающего эффективное выявление, оценку и управление рисками, все более заметны. Становится очевидным, что свободное «экономическое поведение» может оказаться неэффективным, если не учитывать стремительно возрастающие риски и не заставлять их «работать» в свою пользу.

Для удовлетворения потребности в создании теоретической базы по управлению рисками, устанавливающей основные принципы, общую терминологию, содержащей четкие указания и рекомендации, Комитет спонсорских организаций Комиссии Тредвея (COSO) в 2001 г. инициировал разработку документа «Концептуальные основы управления рисками организаций», предназначенного для  использования руководством компаний в процессе оценки корпоративных рисков и создания систем управления ими. Сегодня этот документ применяется уже многими компаниями, организациями и заинтересованными сторонами.

В 2002 г. в США был принят известный закон Сарбейнса – Оксли (аналогичные законы приняты или готовятся к принятию и в других странах). Данный закон расширяет давно существующее требование к открытым акционерным обществам по созданию и поддержанию систем внутреннего контроля, возлагая обязанность на руководство компаний представлять информацию об эффективности этих систем, а на независимого аудитора – удостоверять представленные сведения. Выдержавшие проверку на прочность «Концептуальные основы внутреннего контроля» выступают в качестве общепринятого стандарта при выполнении данных требований к отчетности.

Поэтому можно с уверенностью говорить, что риск-менеджмент стал одной из составляющих процесса глобальной унификации.

Однако с течением времени стали возникать проблемы сопряжения деятельности бухгалтера и риск-менеджера в рамках одной корпоративной структуры. В центре этих проблем лежат два понятия:

– стоимость (как проблема содержания).

– неопределенность (как проблема действия).

О чем же идет речь?

Как известно, рекомендуемая COSO интегрированная модель управления рисками организаций строится вокруг понятия стоимости. В «Кратком изложении Концептуальных основ» прямо сказано: «Основная предпосылка при управлении рисками заключается в том, что каждая организация существует, чтобы создавать стоимость для сторон, заинтересованных в ее деятельности».

Другое важное понятие – неопределенность. Как Судьба, она таит в себе и риски и возможности. «Все организации сталкиваются с неопределенностью, и задачей руководства является принятие решения об уровне неопределенности, с которым организация готова смириться, стремясь увеличить стоимость для заинтересованных сторон. Неопределенность, с одной стороны, таит в себе риск, а с другой – открывает возможности, поэтому она может привести как к снижению, так и к увеличению стоимости».

По своему смыслу управление рисками – это деятельность по увеличению стоимости в условиях неопределенности: «Управление рисками позволяет руководству эффективно действовать в условиях неопределенности и связанных с ней рисков и использовать возможности, увеличивая потенциал для роста стоимости компании».

При этом «рост стоимости будет максимальным, если руководство определяет стратегию и цели таким образом, чтобы обеспечить оптимальный баланс между ростом компании, ее прибыльностью и рисками; эффективно и результативно использует ресурсы, необходимые для достижения целей организации».

Казалось бы, все ясно. Руководитель создает стоимость, которую бухгалтер считает, риск-менеджер сохраняет, а аудитор подтверждает.

Но о какой стоимости идет речь? Не является ли этот вопрос предметом оппозиции между бухгалтером и риск-менеджером?

Мы полагаем, что в основе оппозиции «бухгалтер – риск-менеджер» лежит разное представление о стоимости компании. И здесь есть два аспекта.

Для начала необходимо понять, какую же стоимость создают, считают, сохраняют и проверяют все эти стороны.

Стоимость компании в бухгалтерском «измерении» (далее – «бухгалтерская стоимость») составляет то, что имеет цену и может быть подсчитано в виде каких-либо единиц, затем переведено в денежный формат и учтено по правилам бухгалтерского учета.

Именно эту стоимость считает бухгалтер, сохраняет риск-менеджер, подтверждает аудитор и операционно использует руководитель. Именно для «схватывания» и отражения бухгалтерской стоимости существуют национальные и международные нормы и стандарты бухгалтерской и финансовой отчетности.

Как же формировалась эта стоимость?

Формирование стоимости проходит несколько этапов (процессов). Любая компания вслед за рынком потихоньку развивается, на каждом этапе основная стоимость формируется в разных бизнес-процессах.

Скажем, в индустриальном веке сферой формирования стоимости было производство, которое практически гарантировало прибыль. Есть производство – есть продажи. Соответственно, нужно просто производить и больше ни о чем не беспокоиться.

Через какое-то время производство налажено. Но, как выясняется, не только у нас, а и у конкурентов тоже. Мы обнаруживаем, что рынок приближается к насыщению и производство уже не гарантирует продаж. А что гарантирует? Логистика. Именно здесь теперь начинает формироваться стоимость, а прибыль приносит налаженный сбыт.

Но в какой-то момент у всех появляется нормальная логистика, все думают об условиях поставок, ценах, сроках (остальные давно вылетели из бизнеса). Что делать теперь? – Конкурировать в более высоких сферах – в зоне учета потребностей рынка, кастомизации потребностей, рекламе своих преимуществ, дизайне и пр., то есть в сфере маркетинга. Кто лучше «дружит» с покупателями, тот побеждает. Соответственно, основную стоимость обеспечивает система маркетинга, знание потребителя и его потребностей. А прибыль возникает в результате максимального удовлетворения этих потребностей.

Что же делать, когда основные потребности удовлетворены? Нужно самим формировать потребности. Не ждать от потребителя, пока он чего-то захочет, а будить его фантазию и хотения. Надо стать тем, кто влияет на умы и сердца – властителем дум и желаний.

И что же при этом произойдет?

Посмотрим вокруг – новые ценности завоевывают мир. Именно они приносят новую (несоизмеримую!) прибыль и формируют новую стоимость. Мы видим, что есть люди, которые проповедуют (неважно, что), а есть те, которые исповедует (неважно, как). Есть те, кто приносит и те, кто принимает. Их влияние, авторитет или обаяние таковы, что предложенное ими начинает жить и воспроизводиться в массах. Они – источники «нового мира и нового неба». Это, образно говоря, сказочники новых времен. Сказки их могут иметь реальный характер или быть просто красивыми историями. Они могут нести сугубо практичный, деловой сюжет или быть тонкой и масштабной провокацией. В любом случае важно то, что эти сказки усложняют голографию мира, предлагают новые впечатления и создают надежды, обещают новые преимущества, достижения и ощущения тем, кто их слушает. Они хорошо продаются и становятся частью культуры, жизни и, соответственно, потребностей. Такие сказочники становятся центром формирования менталитета окружающих, они владеют вниманием и доверием людей. А их сказки стали опорой, «скелетом» и «плотью» мира.

Возьмем для примера Британию, которая сегодня представляет собой очень «хитрую» экономику. Фактически это постиндустриальная экономика номер один в мире.

Великобритания не является мировым лидером постиндустриальной экономики по доле услуг в ВВП (около 72 % против 80 % в США на 2002 г.). Однако США, будучи крупнейшим в мире экспортером по объему интеллектуального продукта всех видов, все же имеют колоссальный торговый дефицит и внешний долг, причина которого – в сложившейся структуре потребления. Великобритания не имеет ни того ни другого и 26 % ее экспорта составляют высокотехнологичные товары.

Не Америка, не Германия, не Франция и не Китай, а именно Британия – лучший образец новой экономики (страна, где природных ресурсов очень мало, а последняя шахта закрыта еще при Маргарет Тэтчер). Что продает Британия внутри и вовне? Сервис, консалтинг, банковские услуги, образование, искусство, дизайн – прекрасные вещи. Ни одна из них не отравляет экологию. Большая часть из них не зависит от экономических циклов, потому что стратегии всегда хорошо покупаются.

Лондон не входит ни в один из существующих валютных блоков (зон), однако является крупнейшим центром биржевой торговли. Здесь проводят IPO большинство компаний мира, в том числе российские. Здесь также много «беженцев Сокса» – американских компаний, размещающих свои акции в Лондоне, чтобы не сталкиваться с обременительным законом Сарбейнса – Оксли, принятого после краха Enron. Поскольку, в отличие от Америки, где правительство таким вот образом увлеклось регулированием, британский подход гораздо спокойнее: от бизнеса требуются просто честные и прозрачные данные о финансовом состоянии компании.

Обнаруживается, что все большую цену на рынке в «постиндустриальную эпоху» приобретают такие неосязаемые категории как уникальность и эксклюзивность, даже эзотеричность знания, умение управлять невидимыми ресурсами, степень влиятельности и включенность в значимые коалиции, признание и авторитет, лидерство, устойчивость к текущим и будущим рискам.

Так разве является «бухгалтерская стоимость» полной стоимостью компании?

Ответ очевиден: конечно, нет!

«Бухгалтерская стоимость» – всего лишь часть полной стоимости компании, которую еще называют рыночной, справедливой, капитализированной стоимостью. Или просто капиталом (рис. 1).

Рис. 1. Составляющие стоимости компании

Капитал компании включает в себя не только землю, здания и сооружения, машины и механизмы, коммуникации и ресурсы, рабочую силу и некоторую денежную массу, но и ее бренд, «историю успеха», интеллектуальные ресурсы и базы знаний, профессиональные, политические, социальные связи и отношения, такие понятия, как «приоритет», «авторитет», «влияние», «рыночный вес» и многое другое.

По оценкам специалистов, отслеживающих современные тенденции развития мировой экономики, относительная доля традиционной «бухгалтерской стоимости» в очень скором времени будет составлять не более 20 % в капитале компании. Деньги и материальные ценности, бывшие до последнего времени основой, фундаментом экономической фактуры предприятия, перестают быть таковыми.

И здесь мы видим серьезную и опасную проблему. Она состоит в том, что у бухгалтера (да и не только у него) нет адекватных инструментов учета и управления капиталом и капитализацией. Это – первый аспект.

Второй аспект касается понятия рыночной стоимости. В последнее время в обиход вошел термин «справедливая» стоимость. Мы не будем здесь останавливаться на этом понятии подробно, отметим только, что если вы создаете, считаете, сохраняете и подтверждаете «бухгалтерскую стоимость», а не капитал, то в какой-то момент в абсолютном значении ваш капитал станет меньше вашей Стоимости либо исчезнет совсем.

Обратимся теперь к риск-менеджеру. Что он сохраняет? Бухгалтерскую стоимость? Капитал? Или что-то другое?

Можно поставить вопрос иначе: всю ли стоимость компании сохраняет риск-менеджер? И что реально он сохраняет в этой ситуации 20/80? За что отвечает риск-менеджер?

В ситуации с бухгалтером все вроде бы понятно. Бухгалтер отвечает за то, что он посчитал или может посчитать. В нашем случае – за то, что он «правильно» посчитал «бухгалтерскую стоимость» компании в соответствии с нормами и стандартами.

А риск-менеджер? Он тоже работает с тем, что можно посчитать? Но как быть с тем, что посчитать нельзя? Отсюда возникают следующие вопросы.

Что делает риск-менеджер?

Каким способом, и какими ресурсами? Откуда они берутся, куда относятся и как это все отражается?

В рамках каких полномочий, то есть каких прав, обязанностей и ответственности?

Эти же или почти такие же вопросы касаются и бухгалтера, который оказывается в системе риск-менеджмента. Утверждается, что «Концептуальные основы управления рисками организаций» разработаны, чтобы оказать содействие в достижении целей организации, которые в документе разделены на четыре категории. Сам процесс управления рисками разделен на восемь взаимосвязанных компонентов. Взаимосвязь между целями и действиями по их достижению представляется в виде трехмерной матрицы, имеющей форму куба (рис. 2).

Рис. 2. Кубик COSO

Четыре категории целей – стратегические, операционные, цели в области подготовки отчетности и соблюдения законодательства – представлены на верхней грани куба; восемь компонентов – горизонтальными рядами, а подразделения организации – вертикальными рядами. Данная диаграмма, как сказано в документе, «… отражает способность организации рассматривать управление рисками во всей его полноте, или же по категориям целей, компонентам, подразделениям, или на более низком уровне».

Здесь возникает второй интересный момент. Он касается эффективности и ограничений процесса управления рисками. На нашем сайте мы постарались собрать самую полную и большую коллекцию частного и домашнего онлайн секс видео, которое разными способами попало в интернет, зачастую его заливают специально а порой и без ведома участников видео. Многие супружеские пары записывают свой секс на любительскую камеру, чтобы потом посмотреть на себя со стороны, увидеть свой домашний секс под другим углом.

Во-первых, «определение «эффективности» процесса управления рисками является предметом субъективного суждения, формирующегося в результате оценки наличия и эффективности функционирования восьми компонентов управления рисками. Эффективность процесса управления рисками по каждой из четырех категорий целей дает совету директоров и руководству организации разумную гарантию (кто бы объяснил, что это такое!) того, что:

– они владеют информацией о степени достижения стратегических и операционных целей организации;

– отчетность предприятия достоверна, а применяемое законодательство и нормативные акты соблюдаются.

Во-вторых, процесс управления рисками имеет и определенные ограничения. Помимо отмеченных выше факторов ограничения связаны с тем обстоятельством, что персональное суждение при принятии решения может быть ошибочным. Безусловно, решения о методе реагирования на риск и создание средств контроля должны учитывать соотношение затрат и результатов, однако проблемы могут возникнуть из-за простых человеческих ошибок. Данные ограничения не позволяют совету директоров и руководству иметь абсолютную уверенность в достижении целей организации.

И это при том, что «каждый сотрудник организации несет определенную ответственность за управление рисками. Полную ответственность несет руководитель организации, который и является “владельцем” данного бизнес-процесса. Прочие менеджеры и сотрудники должны обеспечивать поддержку философии организации в области управления рисками, способствовать соблюдению показателей риск-аппетита, управлять рисками в рамках своих зон ответственности с учетом допустимых для них уровней риска».

Что же при этом может и должен делать бухгалтер? Это отражено в его должностных инструкциях? Или бухгалтера это не касается?

И вот, в заключение приходится констатировать: определенность и ответственность позиции бухгалтера, а значит, и его компетенция ограничиваются 20 %-ной зоной, то есть «бухгалтерской стоимостью» компании.

Остальные 80 % – зона полной неопределенности. Именно в этой зоне возникают, как нам представляется, самые дорогие риски. Но у бухгалтера нет:

– единого понимания, а значит единой терминологии;

– стандартов и нормативов;

– инструментов;

– процедур организации процессов;

– исходного продукта, с которым он должен работать;

– конечного результата, на который он должен выходить и за который будет отвечать.

Поэтому мы считаем, что новые экономические реалии вынуждают срочно начать приведение в соответствие (а может, и разработку) норм и стандартов бухгалтерской и финансовой отчетности к стандартам управления рисками и процедурного оформления деятельности бухгалтера и аудитора в системах управления, построенных на управлении рисками. А также установить более строгие требования к профессиональной подготовке и квалификации современных бухгалтеров и аудиторов.

Все эти вопросы и стали предметом нашего изучения. В качестве инструмента были выбраны проблемные семинары. Первый такой семинар, организованный главной бухгалтерией ОАО «Магнитогорский металлургический комбинат», Магнитогорской Высшей школой бизнеса и Институтом профессиональных бухгалтеров и аудиторов России, прошел в ноябре 2006 г. на горнолыжном курорте «Абзаково» в Башкирии.

Результатом проведенного семинара, в котором участвовали специалисты аудиторских компаний ФБК, «Делойт и Туш», инвестиционного банка J.P. Morgan, страховых компаний, Магниторского металлургического комбината и других организаций, явилось создание в Институте профессиональных бухгалтеров рабочей группы по проблемам управления рисками. Ее назначение – разработать методические основы организационного взаимодействия финансовой системы и системы управления рисками на предприятии, которые позволят обеспечить правильное и адекватное документарное отражение этой деятельности.